Русские, беларусы и украинцы – один народ?

Беларусский журналист, историк и литератор Сергей Абламейка опубликовал открытое письмо известному автору исторической прозы Борису Акунину в связи с его заявлением о том, что русские, беларусы и украинцы – это, мол, один народ. Такую мысль русскоязычный писатель, уроженец Грузии, высказал в интервью популярному ютуб-блогеру Юрию Дудю. 

Высказанное Акуниным мнение, что «мы [русские, беларусы, украинцы] все были одинаковыми… и похожи очень друг на друга», разделяют многие, и не только в России, но и на Западе, поэтому считаем необходимым вкратце изложить здесь основные мысли из письма Абламейки.

Миф о триедином русском народе придумала российская историческая наука, которая занимается идеологическим обслуживанием власти, игнорируя теоретические основы и методологию, которыми обязана руководствоваться такая точная наука, как история.

Тезис о том, что некогда существовал единый «русский» язык, позднее распавшийся на три восточнославянских языка, опроверг классик славянской лингвистики из Гарвардского университета Юрий Шевелев еще в 50-х годах XX века, когда доказал, что у восточных славян никогда не существовало единого этноса и что их языки всегда были дифференцированными. Так, фонологические особенности беларусского и украинского языков сформировались еще в VIIІ веке н. э., задолго до возникновения того, что предшествовало сегодняшнему русскому языку.

Существует огромная путаница вокруг слов Русь и русский, и этим пользуются создатели мифов, на которых строится российское историческое сознание. В XIV–XVI веках словом «рускі» беларусы называли свой язык, который сегодняшним ученым известен как старобеларусский. На этом языке в 1517 году была напечатана беларусская библия и на протяжении XVI века изданы три Статута Великого Княжества Литовского (ВКЛ) – первые в Европе своды конституционных законов. На пространстве ВКЛ в XIV–XVIв еках и сложились беларусская и украинская идентичности.

«Русский» язык, который был государственным в ВКЛ, не имел отношения к языку, на котором говорили в Московском царстве, как не имели отношения предки россиян к Грюнвальдской битве 1410 года: участвовавшие в ней «русские» полки — это не кто иной, как беларусские и украинские формирования, имевшие свою культуру, знамена и рыцарские традиции. 

После первого раздела Речи Посполитой в 1772 году, когда восточная часть Беларуси были захвачена Российской империей, началось уничтожение беларусской униатской церкви, в которой состояло 80% населения и которая проводила свои службы по-беларусски. Это означало массовые расстрелы крестьян, отказывавшихся переходить в православие, избиение розгами до смерти и так далее. Следующие 100 лет репрессии не прекращались.

В начале ХІХ в. у беларусов и украинцев рождаются свои национально-освободительные движения. Но российская историческая наука не видит у жителей бывшего ВКЛ национальной эволюции, происходившей в ХІХ веке. Она видит там «польскую интригу». Потом было восстание 1863–1864 годов, которое в России называют польским, хотя его лидер Кастусь Калиновский, создав временное правительство Литвы и Беларуси, издавал государственные документы на беларусском языке. Восстание было жестоко подавлено, Калиновский и десятки его соратников казнены, сотни активных беларусов высланы в Сибирь. Репрессии и высылки продолжались и 1870-е, и в 1880-е годы. Параллельно с этим Беларусь заселялась приезжими российскими чиновниками всех уровней, учителями, полицейскими, военными и священниками.

Похожие процессы в ХІХ – начале ХХ века происходили и в Украине. Но современные российские идеологи полностью игнорируют эти факты, как они игнорируют и модерновый феномен наций, делая фатальную научную и политическую ошибку.

Созданные после первой мировой войны Беларусская и Украинская Народные Республики проиграли свои войны за независимость большевистской России, и она продолжила начатые при царях репрессии против беларусов и украинцев.

Только в 1921 году репрессировано почти 1500 беларусских «националистов». Даже в период беларусизации (1923–1929) в БССР, когда беларусский язык вернулся в школы и вузы, репрессии и высылки продолжались, а с 1930 года обрели массовый характер и не прекращались до самого начала войны. Почти все члены Союза писателей БССР были высланы, большинство из них – расстреляно; та же судьба ждала и тысячи беларусских ученых, учителей, журналистов, госслужащих.

Когда началась вторая мировая война и в Минск вернулись беларусские деятели эмиграции, прохожие на улицах шарахались от них, слыша беларусскую речь. После репрессий 30-х годов люди боялись произнести даже слово по-беларусски. Немцы этим воспользовались. В Беларуси открыли более 3500 беларусских школ и разрешили создавать беларусские общественные организации, печатать газеты, открывать школы и вузы. А советские партизаны по указке Москвы поджигали беларусские школы и убивали учителей. После войны опять пошли высылки, высылки, высылки… Только в 1945–1950 годах из Беларуси вывезено около 1 млн юношей и девушек.

Потери беларусской культуры от пребывания в составе Российской империи и СССР огромны: в XVIII–XIX вв. в Россию вывезены бесчисленные коллекции произведений искусства и книг, сожжено невообразимое количество картин, скульптур и древнепечатных книг; в 1920–1930 годы жгли произведения беларусских поэтов, писателей и композиторов. В 1920–50 годы уничтожали архивные документы. Разрушенные во время второй мировой войны исторические центры Киева и Минска отстроены не были, зато восстановление 15 древних российских городов было специально одобрено постановлением Совнаркома СССР уже в ноябре 1945 года.

Выдающийся французский историк Ален Безансон писал: «Советская власть начала наступление на украинский язык… Ей удалось русифицировать Kiev, Kharkov (свидетельством этого является то, что я подаю российское написание этих имен собственных) и другие крупные города ‒ как путем иммиграции россиян в Украину, так и принуждением украинцев употреблять только русский язык в научной, научно-технической деятельности, в различных публичных сферах жизни». 

Если заменить слово «украинский» на «беларусский», получится точное описание того, что Россия сделала с языком беларусским. В 60-е годы в беларусских городах не осталось беларусских школ и вузов – города стали русскоязычными. И так мы стали «в общем, похожи сильно друг на друга».

Наши народы никогда не мирились с этим положением. Движение в защиту беларусского и украинского языков и, соответственно, репрессии их защитников не прекращались на протяжении существования СССР. Только тогда украиноязычных украинцев и беларусскоязычных беларусов называли националистами, а сегодня их называют «нацистами».

Россияне думают, что, если в Киеве и Минске люди говорят по-русски, то «мы — один народ». Они не хотят знать, что русскоязычность украинцев и беларусов — это не подтверждение их русскости, но результат многовековых репрессий и политики национального удушения Беларуси и Украины. И это лишает Россию надежды на очищение через покаяние и на исторические перспективы.

Несмотря на то, что более двухсот лет беларусский язык целенаправленно уничтожали и сегодня он, по классификации ООН, находится под угрозой исчезновения, он жив, и в этом — свидетельство великой тайны и силы национального в человеке.

Заявлять сегодня про «один народ» — значит не только игнорировать исторические факты, но и пособничать дикой бойне, которую развязала Россия в Европе. Из идей про «триединый русский народ» вырастает российский империализм. Когда война закончится и Россия откажется от имперских претензий на Беларусь и Украину, ей следует сосредоточиться на своих внутренних проблемах и национальном развитии. А российской интеллигенции следует содействовать тому, чтобы в послевоенной России была введена уголовная ответственность за отрицание существования украинской и беларусской наций. Ибо именно из таких идей растет российский фашизм.